Неприкрытому листьями, как красоваться?
Два каштана стояло на солнце вблизи,
На одном куча листьев с запасом осталась,
А другое, как голое, листья редки.
Зато цвета каштана усеяно много,
Но на вид оно выглядит голым хребтом,
Ствол покрыт был одними цветами убого
И не выглядит славно пред взором при том.
Но, надеюсь, что в Небе подобные люди
После цвета украшены будут плодом,
Только это на Небе мы сможем увидеть,
А пока унижаем, что пусто во всём.
И пока насмехаемся едко и злобно,
Юмор должен быть добрым с искринкой любви
И на щедрость души быть довольно способным,
Хоть ты шутишь, шутя, обижать не спеши.
Всё, что видимо глазу сегодня людскому,
Но по сердцу Бог меряет душу людей,
Потому не стремись мерить всех по-простому:
«Кто красиво щебечет – тот Божий герой.
Кто-то листьями, словно словами прикрылся,
Громко плачет навзрыд пред людьми о себе,
Перед всеми с надменностью долго постился
И красиво всегда говорит о себе.
Не судите поспешно, на Небе всех взвесят,
Только там есть весы на суде для людей,
Если бирочку вам с приговором повесят,
Не ропщите, трудитесь для Бога скорей.
Не сводите счета с человеком на Церковь,
Бог Всевидящий зрит и поддержит тебя,
Тебе лучше обиженным вновь оставаться,
Бог проверит, как крепка любовь и стезя.
Не стремись уподобиться людям кусачим,
Кому палец нельзя, даже в рот положить,
Он с размаха и руку зубами отхватит,
От таких ты подальше по жизни держись!
Береги чистоту свою сердца пред Богом,
Не влезай под разборки словесных идей.
В тишине и пред Богом трудись понемногу,
Не труби пред собою для злобных людей.
Пусть улягутся страсти и ревность остынет,
Кто воюет за место под солнцем своё,
Бог смиренного примет, вовек не покинет,
Ты неси своё бремя свободно, легко.
Но смиренный не видим для глаза простого,
Он не выпятит грудь у людей на виду,
Очень тихо, в молитве, моля Всеблагого,
Будет слёзно молить за чужую беду.
2009.05.13
Любовь Вдовиченко,
Киев Украина
Я не шедевр, не уникум, но просто,
Когда услышу в сердце строки льются изнутри,
Стараюсь записать, не прибавляя роста
Гордыне, что на пьедестал пытается вести.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
